Половцов Валериан Викторович [29.5(10.6).1862, с. Спасское, ныне в Новгородской обл., - 17.11.1918, Петроград], педагог, методист-естественник. Окончив физ.-мат. ф-т Петерб. ун-та (1888), был оставлен при кафедре физиологии растений для науч. работы. Занимался фитопатологией, а позднее вопросами дыхания у растений. Пед. деятельность начал в 1896: преподавал ботанику, методику естествознания в Жен. пед. ин-те, в Тенишевском уч-ще, на разл. курсах, в т. ч. при Пед. музее воен.-уч. заведений; зав. кафедрой ботаники Новороссийского ун-та (1909-15).
Наибольшую известность как педагог-методист П. приобрёл, работая в Петерб. биол. лаборатории (осн. в 1894 П. Ф. Лес-гафтом). В 1901, когда встал вопрос о восстановлении в школах преподавания естествознания, П. выступил в защиту этого уч. предмета и пропагандировал актуальные методы его преподавания. В 1907 П. основал Об-во распространения естеств.-науч. образования (ОРЕО) и журнала по методике естествознания "Природа в школе". Автор первой методики естествознания в России "Основы общей методики естествознания" (1907, 19254). Эта книга, основанная на взглядах К. Д. Ушинского и А. Я. Герда, определила постановку преподавания естествознания в передовых рус. школах. П. рекомендовал строить преподавание на самостоят, практич. занятиях, экскурсиях и др. приёмах самодеятельности учащихся; обосновал т. н. биол. метод обучения - изучение строения живых организмов на основе связи с окружающей средой.
http://ped.vslovar.org.ru/1425.html
http://otechestvo.org.ua/vesti/20051/v704.htm
http://www.pareizticiba.lv/index.php?newid=469&id=98
Информационная служба Псковской епархии была приглашена в
Ригу паломнической службой Латвийской Православной Церкви Московского
Патриархата, и по благословению Митрополита Рижского и всея Латвии
Александра, нашего Владыки Архиепископа Псковского и Великолукского Евсевия
отправились в Ригу, чтобы наладить паломническое и тесное информационное
общение с нашими православными соседями. Все дни визита нас знакомили с
православными святынями Риги. Надо сказать, что Рига очень тесно связана и
исторически, и религиозно с Псковской землей. Она входила в каноническую
территорию Псковской епархии, и Владыка Псковский у нас был в XVIII вв.,
Курляндский и Лифляндский. Мы сделали много открытий, и даже сенсационных.
Рига – она русская, по духу русская, по мировосприятию, наши исторические
связи с Ригой оказались очень интересными. Много было радостных моментов
открытий и узнаваний, например, на экскурсии по старой Риге мы услышали
название окраинной территории города "Русский конец". Рижане не знали,
откуда такое название, и мы им напомнили, что только в Пскове город делился
территориально на концы, а храмы, построенные в этих концах города,
назывались кончанскими. Возможно, "Русский конец" в Риге, где тоже есть храм
– это квартал, где жили псковичи, псковский квартал. Как когда-то на
Сретенке появилась Псковская слобода, в которой селились, высланные Василием
III, псковские боярские семейства.
В Риге, как мы узнали, есть храм, куда каждый год Крестным ходом приносилась
икона Умиление Божией Матери Псково-Печерская. Крестный ход ходил из Пскова
в Ригу, и сейчас в этом храме находится копия нашей Псково-Печерской иконы
Умиление. Многие знают, что во время Великой Отечественной войны из Риги в
Псков прибыла Русская православная миссия, ее священники служили в псковских
храмах, а икона Божией Матери Тихвинская находилась во время войны в
Троицком Соборе Пскова. Потом эта святыня была увезена священником Псковской
православной миссии в Ригу, и оттуда уже была перевезена в США, где и
хранилась много лет. В Риге погребен Экзарх Прибалтийской Православной
Церкви Сергий (Воскресенский), на его могиле мы служили панихиду.
В те несколько дней, которые мы провели в качестве гостей Рижской епархии,
нами было сделано много важных открытий наших православных исторических
связей. В одном из православных храмов Риги мы увидели псковский иконостас.
Нас это просто потрясло, оказывается, в 30-х годах XIX столетия псковский
Владыка Нафанаил передал для Рижского храма сборный иконостас, который был
составлен из икон приделов псковского Троицкого Собора (третьего) XIV-XVI
вв., когда псковский Кремль был "яко горний Иерусалим". Этот третий Троицкий
Собор был символом славы Псковской земли, символом ее народоправческой
свободы. А праздничный ярус иконостаса этой же рижской церкви составлен из
икон псковского первого Благовещенского Собора псковского Кремля. Хорошо бы,
если бы эти иконы посмотрели знатоки псковской школы иконописи, наши
псковичи, краеведы, паломники.
Рижские паломники бывают на нашей святой псковской земле, поклоняются
православным святыням, а мы вот пока еще не паломничаем в Рижскую епархию,
где есть, очень близкие сердцу православного псковича, святыни.
13 и 14 января мы служили Всенощное бдение и Литургию в великий праздник
Обрезания Господня в Спасо-Преображенской Рижской пустыни, что в 60
километрах от Риги. Замечательная пустынька, что-то вроде скита
Свято-Троицкого женского монастыря в Риге.
Посмотрели все рижские православные храмы, их четырнадцать, и все они, в
основном, действующие. Рядом с храмом Вознесения Господня располагается
большое старое кладбище, на котором погребены старчики Рижской епархии. Мы
побывали у наших друзей в Риге с большой духовной и сердечной пользой, и
очень надеемся, что отношения с нашими рижскими православными будут
развиваться в информационном и паломническом контексте, но и, конечно, будут
крепнуть простые человеческие дружеские связи".
На сайте Латвийской Православной Церкви появилась новость о визите
псковского священника в Рижскую епархию, в которой сообщалось следующее:
В течение четырех дней в Риге находился с ознакомительным визитом
руководитель информационной и паломнической служб Псковской Епархии
Московской Патриархии священник Андрей Таскаев. Обширная программа
пребывания отца Андрея в латвийской столице включала посещение Рижского
Свято-Троице-Сергиева женского монастыря и Спасо-Преображенской пустыни,
ряда рижских храмов, а также концерта хора "Православные певчие", который
проходил в Домском соборе.
Приезд священника Андрея Таскаева проходит в рамках установления контактов
между информационными и паломническими службами Латвийской Православной
Церкви и Псковской Епархии Московской Патриархии. На протяжении долгих веков
Рига и Псков имели крепкие духовные связи: это и благословленная
Митрополитом Сергием (Воскресенским) псковская духовная миссия, когда в годы
2-й мировой войны десятки рижских священников отправились духовно окормлять
практически лишенных священства православных псковщины; это и история
чудотворной Тихвинской иконы Пресвятой Богородицы, пришедшей в Ригу именно
из Пскова; это и известные псково-печерские крестные ходы с иконой Божией
Матери "Умиление", в которых принимали участие сотни православных рижан.
Вот и первый приезд в Ригу отца Андрея Таскаева ознаменовался настоящей
сенсацией: выяснилось, что в одном из рижских храмов находятся иконы из
псковского Свято-Троицкого собора. Эти иконы некогда принадлежали третьему
Свято-Троицкому псковскому собору (нынешний собор - четвертый), который
существовал в 14-16 веках. В тот период Псков, по меткому выражению
современников, являл собой "Дом Божий на русской земле": псковское
господарство было подлинной народоправческой республикой, давшей, по
утверждению историков Вернадского и Ключевского, зачаток Московской
государственности.
Каким же образом иконы оказались в Риге? Их ориентировочно в 1836 году
передал в дар Епископ Псковский и Нарвский Нафанаил. И на вопрос, будет ли
Псковская Епархия просить вернуть подарок Владыки Нафанаила, отец Андрей с
уверенностью ответил, что через архиерея была совершена воля Божия, а,
следовательно, иконам надлежит оставаться в уже привычном для них рижском
храме. А вот приехать помолиться перед "своими" образами почтет за честь
каждый православный Пскова.
Что ж, милости просим: православная Рига с удовольствием встретит гостей из
Пскова. Приезжайте, и кто знает, какие еще чудеса откроет нам Господь?"
На одном из сайтов, рассказывающих об истории Рижской епархии, опубликованы
следующие сведения: "Рижская епархия учреждена 14 сентября 1836 года как
викариатство Псковской епархии. Преосвященный Платон (Городецкий) прибыл в
Лифляндскую губернию в начале декабря 1848 г. Самоотверженная и ревностная
14-летняя деятельность епископов Иринарха и Филарета подготовила условия для
создания самостоятельной епархии в Лифляндии. Необходимость таких мер уже с
1847 г. настоятельно доказывал епископ Филарет (Гумилевский). Новый викарий
Псковской епархии епископ Платон поддержал идеи своего предшественника, хотя
количество православных в крае было еще недостаточным для учреждения
самостоятельной епархии. Епископы Филарет и Платон убеждали духовные власти
и правительство, что открытие епархии настоятельно необходимо для защиты
православия в крае. В начале 1850 г. Святейший Синод, обсуждая ходатайство
епископа Платона "о благоустройстве и преуспеянии православной Церкви в
крае", нашел "весьма полезным и благовременным преобразовать Рижское
викариатство в Рижскую самостоятельную епархию". 1 марта император Николай I
утвердил образование самостоятельной Рижской епархии и повелел открыть ее с
1 июля 1850 г. Этим же повелением учреждалась архиерейская кафедра в Риге,
епископу ее присваивался титул Рижский и Митавский. Епархия была отнесена ко
второму классу и заняла место в иерархии после Варшавской; Рижский епископ
викарий Псковский Платон (Городецкий) стал епархиальным архиереем. 21
апреля, в праздник Святой Пасхи, преосвященный Платон был возведен в сан
архиепископа. 1 июля 1850 г. высокопреосвященный Платон (Городецкий),
архиепископ Рижский и Митавский, торжественно открыл Рижскую самостоятельную
епархию, и в тот же день было закрыто Лифляндское духовное правление. Вместо
него учреждена по примеру других епархий духовная консистория. В
установленных в 1850 г. границах Рижская епархия находилась до 1865 г.,
когда к ней от Петербургской митрополии отошла вся Эстляндская губерния
(уезды северной территории нынешней Эстонии). Пределы Рижской епархии
распространились почти на всю территорию Прибалтийского края: губернии
Лифляндскую, Эстляндскую и Курляндскую.
Некоторое (недолгое) время (в начале 40-х гг. XX в.) правящий архиерей носил титул "Патриаршего Экзарха Прибалтики".
Сестры Мансуровы с матерью
Из истории Свято-Троице-Сергиева женского монастыря.
Основательницами монастыря являются фрейлины двора Императрицы сестры
Екатерина и Наталья Мансуровы. Их родители - член Государственного Совета,
статс-секретарь Борис Павлович Мансуров и известная благотворительница,
кавалерственная дама ордена св. Екатерины Мария Николаевна Мансурова,
урожденная княжна Долгорукова — наряду с прекрасным образованием заложили в
своих детях основу христианского воспитания. Продолжительное время вместе с
родителями сестры проживали в Святой земле, где укреплялось их желание
послужить Богу.
В Ригу сестры Мансуровы приехали в 1887 году в связи с болезнью младшей
дочери Натальи. Здесь семья включилась в активную благотворительную
деятельность. Они основали воскресную школу, принимали участие в создании
народного училища, библиотеки, бесплатной столовой, взяли под свою опеку
заключенных и их детей в Рижской женской тюрьме. После исцеления Натальи, в
знак благодарности Богу в 1891 году сестры Мансуровы при непосредственном
участии родителей основали приют для девочек и богадельню с денно-нoщным
чтением псалтири, вокруг которых постепенно образовалась
Свято-Троице-Сергиева община.
Однако община не имела собственных помещений, их приходилось арендовать. А
главное, не было храма для проведения полноценных монастырских служб.
Благодаря хлопотам и ходатайствам устроительниц, Св. Синод даровал общине в
собственное владение земельный участок на ул. Суворовской, 126, (ныне ул. К.
Барона). Здесь был выстроен с помощью собранных пожертвований деревянный
храм, освященный в 1893 году во имя преподобного Сергия Радонежского,
действующий и поныне.
Из высокопоставленных благотворителей монастырю оказывали поддержку
императоры Александр III, Николай II, Патриарх Иерусалимский Никодим,
обер-прокурор Св. Синода К. Победоносцев, товарищ Обер-прокурора В. Саблер.
Среди них был также протоиерей Иоанн Кронштадтский, ныне прославленный
святой, посетивший общину в 1894 году и утешивший сестер неоднократно
повторенными словами: "Умножится, разрастется...".
При духовной поддержке великой подвижницы игумений
Московского Страстного монастыря Евгении Озеровой зрело в душе сестер
решение удалиться от мира.
В1894 г. сестры Мансуровы принимают иноческий постриг. Старшая - Екатерина
возглавила монастырскую общину, а Наталья взяла на себя заботы по устроению
Пустыни под Митавой. В 1901 г. сестры приняли монашеский постриг с новыми
именами: старшая — в честь покровителя Рижской обители преподобного Сергия
Радонежского, а младшая Наталья — с именем покровителя Спасо-Преображенской
пустыни преподобного Иоанна Лествичника. Влияние монастыря на православное
население, рассеянное среди иноверцев, с каждым годом росло, и постепенно
обитель обратилась в "Русский центр", как ее называли. Близкая духовная
связь изначально сложилась у Рижской обители с Псково-Печерским монастырем,
откуда ежегодно по желанию верующих прибывала чудотворная икона Божией
Матери "Умиление", чей список по сей день находится в церкви преподобного
Сергия Радонежского.
Обитель имела в своей ограде и содержала детский приют и школу при нем, дом
призрения, кухню-столовую для бедных, раздававшую до 200 бесплатных обедов в
день. Средства для благотворительности и собственного содержания
зарабатывались сестрами изготовлением свечей для церквей Рижской епархии,
выпечкой просфор, рукоделием, иконописанием и шитьем священнических
облачений. Число сестер к моменту эвакуации монастыря в 1915 году вглубь
России в связи с военными событиями достигло 200 (с Пустынью). После
окончания Первой мировой войны сестры по благословению игумений Сергии стали
возвращаться в родную обитель. Сюда же приехали сестры Илукстского
монастыря, разрушенного в годы войны, и привезли с собой чудотворную
Толгскую икону Божией Матери. Эта икона теперь почитается не только сестрами
Рижского монастыря, но и православными всей Латвии. Печально было состояние
Православной Церкви Латвии в то смутное время. Не признанная государством,
она была отдана на разграбление прозападным конфессиям. Паства была в
рассеянии, а Православие гонимо. Но Господь судил иначе. В 1921 году по
единодушному приглашению Латвийской Православной Церкви кафедру Рижского
архипастыря занял архиепископ Иоанн (Поммер) (1876-1934). Православное
население Латвии встретило Владыку с большим подъемом и искренней
сердечностью. Архиепископ Иоанн был крепкой опорой и для сестер обители.
После образования Латвийского государства и национализации ряда владений
Рижского монастыря сестры во главе с игуменией Евгенией (Постовской)
ревностно принялись за восстановление обители, возрождение благотворительной
деятельности. Вторая мировая война и немецкая оккупация принесли монастырю
новые скорби и убытки. Но монастырь не закрывался, и, когда при отступлении
гитлеровцев из Риги сестер побуждали к эвакуации в Германию, угрожая
насильственным вывозом, они категорически отказались.
При советской власти во владении монастыря остались
только земля и строения, находящиеся внутри ограды обители.
Собор Пресвятой Троицы. Монастырская деревянная церковь преподобного Сергия
пользовалась большой любовью рижан, привлекала множество молящихся. Но она
вмещала не более 300 человек, и потребность в новом, просторном храме
становилась все настоятельнее. Место для него было освящено в 1897 году
архиепископом Рижским и Митавским Арсением (Брянцевым), но средств на
постройку не было. Сестры молились и терпеливо ждали. Обители помогла
монаршья милость: ныне прославленный император Николай II повелел выделить
из средств Государственного казначейства более половины требуемой суммы.
Остальное было собрано из частных поступлений и тарелочного сбора во всех
церквах России. В 1907 году состоялось долгожданное событие — завершенный
соборный храм был освящен во имя Пресвятой Троицы. Собор, рассчитанный на
1500 человек, построен по проекту рижского архитектора К.Х. Пекшена.
Изначально здесь располагался дубовый резной иконостас, иконы были написаны
в мастерских Троице-Сергиевой лавры, с которой издавна у монастыря
существовала тесная связь. Сегодня в соборе — великолепный золоченый
иконостас, ранее принадлежавший храму Рождества Христова. С 1961 г. собор во
имя Пресвятой Троицы состоит в ведении епархии и выполняет функции
городского кафедрального собора. В подклете собора находится
храм-усыпальница, освященная в честь Успения Пресвятой Богородицы. Справа от
алтаря расположены резные дубовые надгробия над склепами родителей
основательниц Бориса и Марии Мансуровых.
Сегодня Свято-Троице-Сергиев монастырь представляет собой благоустроенную
обитель. Строй жизни, в основе которого по-прежнему лежит сочетание молитвы
и труда, подчиняется правилам общежительного монастыря. Духовным центром,
вокруг которого строится жизнь обители, является каждодневно совершаемая
церковная служба. Большое внимание уделяется красоте богослужения,
сопровождаемого двухклиросным пением. Сестры обучаются правильному
монастырскому чтению в храме. Традиционно продолжается денно-нощное чтение
"неусыпаемой" псалтири. Сестры выпекают просфоры для церквей Риги, трудятся
в швейной мастерской, занимаются вышивкой. Ныне в монастыре проживают 140
сестер. За последние годы обитель преобразилась внешне — появилась новая
ограда, территория монастыря вымощена новой брусчаткой, благоустроены и
отремонтированы монастырские постройки. С 1990 года Латвийскую Православную
Церковь возглавляет Архиепископ Рижский и всея Латвии Александр (Кудряшов).
В 1992 году Православной Церкви Латвии дарована автономия в составе Русской
Православной Церкви.
В лице Предстоятеля Латвийской Церкви Архиепископа Александра сестры обители
находят мудрого наставника, который принимает отеческое участие в решении
возникающих вопросов и своими молитвами и архипастырским благословением
укрепляет сестер и всю паству в твердой решимости с помощью Божией незлобиво
претерпевать все скорби и трудности ради Бога и спасения души. С 1998 года
по благословению Высокопреосвященнейшего Архиепископа Александра в Пустынь
накануне праздника Преображения Господня совершается крестный ход из Риги с
иконой Божией Матери "Достойно есть".
Из истории Спасо-Преображенской пустыни.
Спасо-Преображенская пустынь расположена в живописном лесу недалеко от
Елгавы, неразрывно связана с Рижским Свято-Троице-Сергиевым монастырем,
которому она принадлежит. В июле 1894 года в Рижскую Свято-Троице-Сергиеву
общину пришло радостное известие о даровании ей с соизволения императора
Александра III большого участка леса (189 га) из казенных угодий Курляндской
губернии. Ходатайствуя о наделе общины землей, сестры Мансуровы думали не
только об укреплении растущей городской обители. Они имели горячее желание
основать в лесу тихую пустыньку — место углубленной молитвы и богомыслия. С
иконой в руках было отыскано место будущей Пустыни, и летом 1895 года здесь
поселились первые сестры. Их молитвы и труды среди векового леса под
покровом благодатной тишины напоминают подвижничество древних времен.
Пустынножительницы занимались белением воска для свечного завода, открытого
при общине. Их трудами воск очищался, делался светлым, преображенным и
потому пригодным для церковных свечей. Возводя ум от дольнего к горнему,
сестры размышляли о том, что и сами они без внутреннего очищения и духовного
преображения не могут сделаться пригодными для Царствия Божия. Так первое
послушание подсказало название пустыни - Спасо-Преображенская.
Лесной обители необходима была своя церковь. Нуждалось в ней и окружающее
православное население, так как на кирпичных заводах, находящихся
неподалеку, трудилось много выходцев из внутренних губерний. Хозяева заводов
согласились поставлять кирпич на строительство, и в 1899 году был освящен
первый храм Пустыни в честь Преображения Господня. Тогда же была выстроена
часовня во имя преподобного Иоанна Лествичника -покровителя Пустыни. С этого
времени началось постоянное пребывание сестер во главе с инокиней Натальей
(монахиней Иоанной Мансуровой) в лесной обители. Во исполнение заповеди
служения ближним в Пустыни был построен странноприимный дом, открыта
приходская школа. В определенные дни богослужение совершалось на латышском
языке. В 1908 году был освящен деревянный храм во имя преподобных Иоанна
Лествичника и Сергия Радонежского. Облик этой простой бревенчатой церкви
особенно соответствует духу пустынного монашеского подвига. В 1909 году
тихая Преображенская пустынь была удостоена посещения прославленной ныне в
лике святых великой княгини Елизаветы Федоровны, основательницы
Марфо-Мариинской обители в Москве. Больше недели провела княгиня среди
сестер, знакомясь с их жизнью.
В 1915 году в Пустыни насчитывалось сорок четыре сестры. Они несли различные
послушания: по-прежнему белили воск, занимались рукоделием, содержали
пчельник, были заняты на огородно-полевых работах и скотном дворе. В
дальнейшем насельницы Пустыни разделили судьбу сестер Рижского монастыря:
эвакуация под Новгород, труды по восстановлению обители после возвращения,
скорбные годы после Второй мировой войны. Но Пустынь выжила, и в
послевоенные годы начинается новый период ее существования. Большим духовным
событием явилось назначение в 1953 г. архимандрита Кирилла (в схиме Космы)
Смирнова духовником Пустыни. Воспитанник Валаамского монастыря, истинный
подвижник, он способствовал возрождению духа монашеского подвига, который
изначально был присущ обители.
Как знак благодати Божией воспринимается чудо мироточения различных икон,
находящихся в храмах обители. Насчитывается более десяти икон, источающих
миро, в том числе - храмовой образ преподобного Иоанна Лествичника —
покровителя Пустыни. Спасо-Преображенская пустынь стала любимым местом
паломничества для многих православных, ищущих духовной поддержки и
укрепления. Забота о каждом из приезжающих лежит на сестрах обители.
Верующему христианскому сердцу отрадно сознавать, что в многонациональном Прибалтийском крае в скромной обители преп. Сергия вот уже более 100 лет беспрерывно возносятся смиренные иноческие молитвы ко Господу и Пресвятой Богородице о спасении всего мира.
Мушникова Анна Филипповна (урожд. Сидорова; род. 22 декабря 1876 г.). Окончила историко-филологическое отделение Высших Женских (Бестужевских) курсов в Санкт-Петербурге (1908). 1908-1910 — преподавательница русского языка Тенишевского училища. Допущена к преподаванию русского языка в старшем классе женской гимназии Е. М. Гедда, с 13 декабря 1911 — утверждена преподавательницей. 10 января 1913 — утверждена начальницей собственной женской гимназии (бывш. Е. М. Гедда), 1918-1920 — заведующая школой, преобразованной из этой гимназии. Летом 1920 г. переехала в Лужский уезд, где заведовала школой, находившейся при Воскресенско-Покровском женском монастыре, затем вернулась в Петроград. Училась в Петроградском Богословском институте. Работала в средней школе № 23. Преподавательница в школе ФЗУ. В марте 1929 г. арестована по делу кружка «Воскресение». 22 июля 1929 г. приговорена к заключению в лагерь
Арсеньев Евгений Константинович (03.11.1873-29.05.1938)
Ротмистр (12.08.1907). Полковник (12.08.1911). Генерал-майор (23.11.1914).
Генерал-лейтенант (29.04.1917). Окончил гимназию и 2 курса
Санкт-Петербургского университета. Сдал экзамен в Николаевском кавалерийском
училище 08.1895; окончил курс Офицерской кавалерийской школы. 10.1894
поступил вольноопределяющимся на военную службу. Участвовал в подавлении
«Боксерского восстания» в Китае, конный отряд генерала Ренненкампфа,
1900—1901. Участник русско-японской войны 1904—1905: есаул 2-й сотни
Верхнеудинского полка Забайкальского казачьего войска. Затем служил в
Тверском кубанском конном полку Кавказской конной бригады. Участник Первой
Мировой войны: командир отряда лейб-гвардии Уланского полка Конного корпуса
хана Нахичеванского, 08—11.1914. Командир Кирасирского полка,
12.11.1914—15.12.1915. Командир 2-й бригады 2-й Гвардейской дивизии, 12.195
— 01.1917. Командир 1-й Гвардейской кавалерийской дивизии, 27.01 —
29.04.1917. Командир Гвардейского кавалерийского корпуса, 04—11.1917. После
революции прибыл в Петроград, где начал организовывать отряд из офицеров
гвардейской кавалерии; арестован 05.1918, бежал в Финляндию.
В Белом движении: командир 2-го армейского Северо-Западной армии (генерала
Юденича), 10.07.1919— 24.11.1919. После разгрома и отступления
Северо-Западной армии в Эстонию (01.1920) оставался в Эстонии; 01 —
05.1920. Переехал в Берлин и позже эмигрировал во Францию; умер в Париже.
Арсеньев Константин Иванович[12(23).10.1789, с. Мироханово Костромской
губернии, - 29.11(11.12).1865, Петрозаводск], русский статистик, историк и
географ. Родился в семье сельского священника. Профессор Петербургского
университета (1819-21). Академик Петербургской АН (1836). В трудах
"Начертание статистики Российского государства" (ч. 1-2, 1818-1819),
"Статистические очерки России" (1848) стремился обосновать экономическое
районирование России. В лекциях в университете доказывал преимущества
свободного труда над крепостным, необходимость свободы промыслов, за что был
отстранён от работы. В 1828-35 преподавал историю и статистику будущему
императору Александру II. В 1835-53 возглавлял статистические работы в
министерстве внутренних дел. Один из учредителей Русского географического
общества. Его "Краткая всеобщая география" (1818) выдержала 20 изданий и
служила 30 лет единств. учебным пособием. Исторические работы А. потеряли
значение.
http://www.spbu.ru/History/275/Chronicle/spbu/Persons/A_rsenyev.html
Арсеньев К.К.
Арсеньев, Константин Иванович, статистик, историк и
географ. Родился 12 октября 1789 года в семье священника села Мироханова,
Костромской губернии, Чухломского уезда; образование получил в костромской
семинарии и петербургском педагогическом институте. Преподавал в институте
латинский язык и географию; кроме того, преподавал в инженерном училище, где
обратил на себя внимание великого князя Николая Павловича . В 1819 году, с
преобразованием института в университет, А. был определен адъюнктом по
кафедре географии и статистики. Спустя два года над университетом
разразилась гроза: попечитель его, пресловутый Рунич , стал очищать
университет от ""вредных"" элементов. Рассмотрев лекции А., изданные под
заглавием: ""Начертание статистики Российского государства"" (СПб., 1818 -
19), и выделив из них ""вредные места"", в которых труд свободный
превозносится над трудом крепостным, прославляется свобода промыслов,
выражается сожаление об отсутствии кодификации законов (свода тогда еще не
было), порицается подкупность судей и т. п., Рунич нашел, что лекции эти
составляют ""обдуманную систему неверия и правил зловредных и разрушительных
в отношении к нравственности, образу мыслей и духу учащихся"", и предписал
ректору университета немедленно приостановить лекции А. Вместе с другими
профессорами, подвергшимися той же участи, А. был предан особо учрежденному
""университетскому суду"". Дело могло бы кончиться для А. весьма печально,
но его спасло заступничество великого князя Николая Павловича. Удаленный из
университета, А. продолжал преподавать в главном инженерном и артиллерийском
училищах, и вскоре ему даже было разрешено посвятить свою ""Историю народов
и республик древней Греции"" (СПб., 1825 - 26) имени государя. В 1824 году
А. был назначен редактором комиссии составления законов. Должность эту он
занимал до 1828 года, когда был назначен преподавателем наследника престола.
По собственному желанию императора Николая, А. было поручено преподавание
статистики и истории; а так как печатные материалы по статистике России были
тогда в крайне печальном состоянии, то тотчас же по назначении А. состоялось
Высочайшее повеление о доставлении ему ""из всех министерств сведений,
нужных к составлению статистики Российской Империи для преподавания
наследнику престола"". В 1835 году А. было Высочайше разрешено извлекать из
государственного архива и архива иностранных дел акты, необходимые для
изложения и преподавания новейшей русской истории. Такое исключительное
положение доставило А. возможность обогатить нашу историческую науку массой
новых данных, извлеченных из протоколов (Верховного тайного совета), из
следственных дел (графа Деньера и др.) и иных документов, и, таким образом,
пролить свет на эпохи, бывшие в то время для науки заповедными. До сих пор
сохранили научную ценность его исторические труды: ""Царствование Петра II""
(СПб., 1839), ""Царствование Екатерины I"" (СПб., 1856), равно как и его
""Статистические очерки России"" (СПб., 1848), при составлении которых А.
пользовался неизданными сведениями горного департамента, министерства
внутренних дел и других ведомств. В качестве учителя, А. оказал бесспорное
влияние на склад мыслей и характер будущего Царя-Освободителя. Личные
отношения ученика к учителю были самые сердечные. Посвящая цесаревичу свои
""Статистические очерки"", А. писал, между прочим: ""Я помню, с каким
участием скорбели Вы о разных преградах к свободному развитию новой, лучшей
жизни для народа"". Эти слова возбудили гнев тайного цензурного комитета,
учрежденного в 1848 году, и были, по его распоряжению, исключены из
посвящения; сохранились они только в немногих экземплярах. Не подлежит
сомнению, что они относились, главным образом, к крепостному праву. Когда
был обнародован рескрипт 20 ноября 1857 года, положивший начало освобождению
крестьян, товарищи А. по академии приветствовали его как одного из тех, кто
заронил в душу государя мысль о необходимости отмены крепостного права.
Когда в 1837 году цесаревич предпринял путешествие по России, его
сопровождали Жуковский и А., который руководил образовательной стороной
поездки и составил указатель мест, требовавших более подробного осмотра. С
1832 года по 1853 год А., в звании члена совета министерства внутренних дел,
заведовал работами статистического комитета, учрежденного при министерстве
по его мысли, и много сделал для организации русской статистики. В 1836 году
А. был избран в члены Российской академии, в 1838 году - в почетные члены
Петербургского университета; после упразднения российской академии был
ординарным академиком Академии Наук (по отделению русского языка и
словесности). В 1845 году он, вместе с графом Ф.П. Литке , положил основание
Географическому обществу, в котором с 1850 года по 1854 год состоял
товарищем председателя. А. умер 29 ноября 1865 года. Кроме упомянутых уже
трудов, А. изданы: ""Краткая всеобщая география"" (СПб., 1818, 20-е изд.
1849), написанная по поручению учебного начальства и в течение 30 лет
служившая единственным учебником по этому предмету; ""Обозрение физического
состояния России и выгод, от того проистекающих для народных промыслов, ныне
существующих"" (СПб., 1818). Кроме того, А. принадлежит много статей и
исследований, напечатанных в периодических изданиях того времени. После его
смерти академик Пекарский издал собранные А. из архивов документы под
заглавием: ""Исторические бумаги К.И. Арсеньева"" (СПб., 1872);
К. И. Арcеньев - один из первых работников в области русской экономической
географии, очень много сделавший для развития районного направления в
экономической географии.
В своем 'Начертании статистики Российского государства' Арсеньев дал одно из первых районирований России по совокупности природных и хозяйственных признаков; выделенным в этом своем труде десяти 'пространствам' он дал обстоятельные характеристики с учетом особенностей их положения, с хозяйственной оценкой природных условий, с учетом динамики их прошлого развития и с некоторыми наметками их возможного будущего развития.
В своих многочисленных работах он с передовыми научными взглядами сочетал и прогрессивные для своего времени общественные воззрения, многократно высказываясь против крепостничества.Кроме районной экономической географии, Арсеньев много занимался также статистикой и организацией статистики и написал ряд исторических трудов. Он считал, что статистика не только должна излагать фактический материал, но и быть, как тогда говорили, разумной обдуманной статистикой - statistique raisonnee, давать политическую и экономическую оценку фактов. В этой связи Арсеньев считал статистику политической наукой.
К. И. Арсеньев родился 12 октября 1789 г. в селе Мираханове (бывш. Костромской губ.) в семье сельского священника. Недворянское происхождение доставляло ему в жизни немало огорчений. В письме из Петербурга к родителям, советуя им не приезжать к нему, он писал: 'Вы знаете наших дворян, знаете их гордость и высокомерие, знаете злобу их ко всем тем, которые трудятся и службой поставили себя на одинаковую с ними ступень. Дворяне наши думают, что им одним должны принадлежать и почести и награды' (1).
По окончании в 1806 г. костромской семинарии он был направлен в числе лучших учеников в С.-Петербургский педагогический институт. По окончании этого института в 1811 г. Арсеньев был назначен преподавателем географии и статистики в помощь Е. Зябловскому. Вскоре отношения между ними на почве разногласий, и научных и политических, сильно испортились. Зябловский, как пишет об этом Пекарский, помешал Арсеньеву своевременно получить звание адъюнкта, а затем стал и вообще его политическим противником. Звание адъюнкт-профессора Арсеньев получил только в 1817 г. В следующем году он опубликовал 'Краткую всеобщую географию', выдержавшую 20 изданий и служившую учебником в течение 30 лет, вплоть до 1849 г., когда его сменил учебник А. Ободовского.
В 1818-1819 гг. Арсеньев издал две части своей основной работы 'Начертание статистики Российского государства'. В этих книгах он в ряде мест высказывался в духе буржуазно-либеральных идей того времени против крепостного права, за экономическую и гражданскую свободу: 'Крепостность земледельцев есть также великая преграда для улучшения состояния земледелия' (стр. 106); 'Свобода промышленника и промыслов есть самое верное ручательство в приумножении богатства частного и общественного' (стр. 64); 'Гражданская личная свобода - источник величия и совершенства всех родов промышленности' (стр.93). И в учебнике и в 'Начертании статистики...' Арсеньев очень большое внимание уделил районированию России, выделив следующие 10 пространств: Северное, Алаунское (губернии: Петербургская, Новгородская, Псковская, Тверская и Смоленская), Балтийское, Низменное, Карпатское, Степное, Центральное, Уральское, Кавказское и Сибирское.
Опыт районирования России, произведенный Арсеньевым, был, вообще говоря, уже не первым, но его опыт превосходил предыдущие опыты и широтой и обоснованностью; он охватывал не только природу, но также и население и хозяйство. Положив эту сетку районов в основу описания России, Арсеньев тем самым переводил это описание с позиций отраслево-статиетических на позиции районно-географические и много сделал для выделения экономической географии из русла статистики в качестве географической дисциплины.
----------------------------------------------------------------------
(1). Архив Академии
наук, фонд 117, оп. 1, ф. 4.
----------------------------------------------------------------------
Реакционер Зябловский, представитель камеральной статистики, не замедлил написать в реакционном издании 'Дух журналов' ряд рецензий на книги Арсеньева в стиле политического доноса; на эти рецензии Арсеньев отвечал в 'Сыне отечества'.
В полемике, возникшей в 1818-1819 гг. у него с Зябловским, Арсеньев уточняет особенности своих исследований. В противоположность Зябловскому, который считал, что выделение в стране районов в порядке научного исследования может повести к 'хаосу' и предлагал придерживаться того, что установлено 'от правительства', Арсеньев считал, что районирование страны дает возможность установить 'физиогномию' отдельных частей страны 'немногими', но прекрасными характерными чертами и тем облегчить обозрение 'многоразличных произведений Российского государства'. Основанием для разделения страны на районы, как писал Арсеньев, для него являлось сходство некоторых губерний между собою по климату, качеству земли, произведениям природы и по промышленности жителей.
В 1821 г., в связи с усилением общей политической реакции, Арсеньев вместе с другими прогрессивными профессорами - Германом, Раупахом и Галичем - был обвинен реакционером Руничем в пропаганде среди студентов 'идей, разрушительных для общественного порядка и благосостояния'. Арсеньеву были поставлены в вину его утверждения, почерпнутые доносчиками из студенческих записей лекций, о том, что 'свободный труд производительнее крепостного и что лучшее поощрение промышленности заключается в гражданской свободе', а также о том, что 'народ был прежде правительства, следовательно, народ важнее правительства, и мы должны говорить о народе так, как о важнейшем предмете'.
Учебное ведомство решило предать профессоров уголовному суду, но под давлением общественного мнения это постановление в высших инстанциях не было утверждено, и в 1827 г. дело было прекращено.
После этого Арсеньеву пришлось быть более осторожным в своих высказываниях по вопросам крепостного права, а в некоторых случаях и делать заявления о своих 'верноподданнических' чувствах. После увольнения из университета он преподавал историю, географию и статистику в военных учебных заведениях и составил учебник по истории древней Греции.
В 1826 г. Арсеньев был избран членом-корреспондентом, а в 1836 г. - действительным членом Российской Академии наук.
В 1828 г. Арсеньев был назначен преподавателем истории и статистики к наследнику престола - Александру II, причем ему было предоставлено право требовать из различных ведомств необходимые сведения по статистике и пользоваться государственными архивами. Это сильно облегчило его научную деятельность в области географии и истории.
В своем вышедшем в 1832 г. 'Гидрографическо-статистическом описании городов Российской империи...' Арсеньев выступил одним из зачинателей географии городов, как особого вида географических описаний; характеристики городов он дает с учетом их географического положения на водных путях сообщения и в динамическом разрезе.
Написанная под его руководством работа 'Статистические сведения о Санкт-Петербурге', изданная в 1836 г., интересна как один из первых опытов микрогеографического описания города (1).
Важный период жизни Арсеньева, еще мало изученный, связан с его работой в статистическом отделении министерства внутренних дел с 1835 по 1853 г. (2) Целью этого отделения было составление подробных и точных описаний всех частей государства. Но эта работа срывалась из-за неработоспособности и бездействия губернских статистических комитетов. Арсеньев
----------------------------------------------------------------------
(1). Работа эта,
составленная под руководством Арсеньева, была написана А. П.
Заблоцким-Десятовским.
(2). К. И. Арсеньев
также редактировал отделы русской географии и статистики в
'Энциклопедическом лексиконе', СПБ, А. П. (Плюшар), 1835 - 1841.
---------------------------------------------------------------------
так писал об этом министру Перовскому: 'Доставляемые сведения не точны и не
достоверны. Сведения собирают чиновники земской и городской полиции, большей
частью они пишут наобум, выставляют числа без всяких соображений' (1).
Арсеньев предложил широкий план преобразования статистики и настаивал на составлении образцовых выборочных описаний, указывая, что 'две или три губернии - одна земледельческая, например Пензенская, одна мануфактурная, например Владимирская, и одна промышленная, например Ярославская,- должны быть осмотрены, исследованы, определены и описаны во всех отношениях и со всевозможной точностью в образец и наставление прочим губерниям' (2). Проект принят не был, но он послужил толчком к созданию при министерстве внутренних дел Временного статистического комитета для описания России; в комитет этот был привлечен ряд членов Географического общества, в деятельности которого Арсеньев принимал самое горячее участие, будучи одним из его основателей, затем (1845-1846} членом совета, и наконец (1850-1854) помощником председателя.
Временный статистический комитет три участии Арсеньева разработал программы описания, но дальше программы дело не пошло.Арсеньев не был только кабинетным работником в области статистики, экономической географии и истории, он был также и путешественником. В 1832-1833 гг. он совершил двукратное путешествие по России. 'Целью путешествий моих, -- писал Арсеньев, - было точнейшее познание отечества и наблюдение над внутренними разнообразными его силами'.
Путешествуя с наследником престола и с поэтом Жуковским, с которым он был в дружественных отношениях, Арсеньев в Вятке встретился с находившимся там в ссылке Герценом. В 'Былом и думах' Герцен пишет, что Арсеньев с Жуковским сделали все, чтобы облегчить его участь. Герцен был переведен из Вятки во Владимир, на 700 верст ближе к Москве.
В 1844 г. Арсеньев вновь совершил путешествие по России,
которое подробно описал в своих путевых записках. В 1848 г. он, очевидно,
под влиянием научных идей Н. П. Огарева (3) внес ряд существенных поправок в
свое районирование России.
-------------------------------------------------------------------------
(1). Центральный
государственный исторический архив в Ленинграде, фонд Центр. статист.
комитета, оп. 1380, д. 135, 1843.
(2). Там же.
(3). Не будучи по
специальности и по роду деятельности географом Огарев, как передовой
мыслитель своей эпохи, в целях борьбы с самодержавно-крепостническим строем
изучал экономику России и в этой связи, глубоко интересуясь районированием
ее, поставил ряд крупных теоретических вопросов экономико-географического
изучения России. В 1847 г. Огарев опубликовал статью под названием
'Замечания на статью, помещенную в ? 98 'Московских ведомостей' под
заглавием 'Опыт статистического распределения Российской империи',
перепечатанную в советское время, в 1933 г., в сборнике "Звенья".
----------------------------------------------------------------------
Это районирование раскрыто вплоть до детальных характеристик районов и описания их внутренних различий в капитальном труде Арсеньева 'Статистические очерки России' (1848).
В этом труде Арсеньев сначала рассматривает границы России и особенности ее конфигурации и географического положения (выгоды и невыгоды с точки зрения географического разделения труда внутри страны и внешних связей), затем переходит к 'постепенному приращению России в пространстве' и к 'постепенному устройству губерний'. Главное место в книге занимают районирование России и характеристики районов в природном отношении ('топографическое рассмотрение России по климату и качеству почвы') и в экономическом отношении ('поземельное богатство России').
Характеристики районов очень целеустремленны, цельны и выпуклы. Они полно отражают современную Арсеньеву экономику. В ряде случаев он смотрит вперед и пишет о будущем районов России. Например, о Сибири Арсеньев писал: 'Будущая судьба сего пространного края облечена завесою, которую поднять мы не дерзаем; позволительно однакож надеяться, что с такими запасами и способами естественными потомство нынешних ссыльных и племен разнородных кочевых, слиявшись в однородное с коренными русскими поколениями, образует некогда великую массу населения богатого, сильного и цветущего и что Южная Сибирь в веки грядущие сделается сокровищницей народов и неистощимой житницей для всего Царства Русского' (1).
Оценивая природные условия хозяйства, Арсеньев был весьма далек от современного ему географического детерминизма и придавал большое значение труду человеческому, способному изменить окружающую среду. Он и в 1848 г. критически относился к экономике России и прямо указывал на многие отрицательные стороны техники и экономики хозяйства тогдашней России.
В 1849 г. за работу 'Статистические очерки России' Арсеньев получил Жуковскую премию Географического общества.
В последние годы жизни Арсеньев опубликовал ряд
исследований по истории России: 'Историко-статистический очерк народной
образованности в России' (1854), 'Царствование Екатерины I' (1856) (2),
'Высшие правительственные лица времен царя Михаила Федоровича' (1858) (3),
'Царствование Петра II' (1839) (4).
---------------------------------------------------------------------------------------
1. К. И. Арсеньев, Статистические очерки России, СПБ, 1848, стр. 219-220.
2. 'Царствование Екатерины I, 1725-1727', Учен. зап. второго отделения
Академии наук, кн. 2, вып. I, 1856, стр. 161-251.
3. 'Высшие правительственные лица времен царя Михаила Федоровича', Учен.
зап. второго отделения Академии наук, кн. 4, 1858, стр. 1-40.
4. 'Царствование Петра II', СПБ, 1839, 150 стр.
----------------------------------------------------------------------
Арсеньев К.К.
Арсеньев Константин Константинович - Арсеньев, Константин Константинович,
писатель, общественный и земский деятель, сын предыдущего. Родился 24 января
1837 года. Окончив курс в училище правоведения, служил до 1863 года в
департаменте министерства юстиции. Литературную деятельность начал
историческими статьями, печатавшимися в ""Русском Вестнике"" 1858 - 61
годов. В 1859 - 60 годах состоял помощником редактора основанного тогда
""Журнала Министерства Юстиции"". В 1862 году поместил в ""Отечественных
Записках"" ряд статей об английской конституции и одно время заведовал
иностранным обозрением. В конце того же года принял на себя ведение отдела
иностранной политики в ""Санкт-Петербургских Ведомостях"" В.Ф. Корша , для
чего оставил государственную службу. В 1864 году А. уехал за границу и в
течение двух семестров слушал в Боннском университете лекции истории,
философии и политической экономии. В 1866 - 67 годах вышел в свет
редактированный им перевод ""Истории французской революции"" Минье, с его
предисловием. Со времени введения в действие судебных уставов, А. в 1866
году вступил в число присяжных поверенных округа санкт-петербургской
судебной палаты и все время бытности в этом звании состоял членом совета
присяжных поверенных; шесть лет был его председателем. К этому времени
относятся три напечатанные им книги: ""Предание суду и дальнейший ход
уголовного дела до начала судебного следствия"" (СПб., 1870); ""Судебное
следствие"" (СПб., 1871); и ""Заметки о русской адвокатуре"" (СПб., 1875).
Последнее сочинение посвящено обзору деятельности совета присяжных
поверенных округа петербургской судебной палаты и разбору общих вопросов
адвокатской этики, касающихся как способов ведения дел, так и выбора их. В
1874 году А. составил адвокатуру и поступил на службу товарищем
обер-прокурора гражданского кассационного департамента Сената; в 1880 году
назначен членом консультации при министерстве юстиции. В 1880 - 1881 годах
состоял старшим чиновником при сенаторе И.И. Шамшине во время ревизии
последним губерний Саратовской и Самарской, причем на обязанности А. лежало
преимущественно изучение раскола, начальной школы и земских учреждений.
Окончив свою долю работ по ревизии, А. в апреле 1882 года вторично вышел в
отставку и посвятил себя литературному труду. Еще раньше, вслед за
основанием ""Вестника Европы"", он вступил в число сотрудников, поместил в
нем ряд статей по вопросам общественно-политическим, юридическим и
историческим и впервые выступил в роли литературного критика. С 1 марта 1880
года А. принял на себя ведение внутреннего обозрения ""Вестника Европы"", а
с 1882 по 1905 год вел в нем и общественную хронику. В 1909 году, после
перехода издания ""Вестника Европы"" от М.М. Стасюлевича к М.М. Ковалевскому
, А. принял на себя общую и ответственную редакцию журнала. В области
литературной критики А. принадлежит ряд этюдов о Салтыкове , Глебе Успенском
, Крестовском (псевдоним), Некрасове , Аполлоне Майкове , Полонском , Фете ,
Надсоне , Гаршине и др. Большая часть этих статей вошла в отдельно изданную
им книгу: ""Критические этюды по русской литературе"" (СПб., 1888). Ему же
принадлежит ряд этюдов о западных романистах: Фрейтаге, Шпильгагене,
Ауэрбахе, Викторе Гюго, Флобере, Золя, Додэ, Гонкурах и других. С 1867 года
А. неоднократно был выбираем в члены комитета литературного фонда, а в 1889
- 91 годах состоял председателем его. Со времени учреждения при ""Союзе
Писателей"" суда чести, А. неизменно избирался в его состав; в 1908 - 10
годах состоял членом суда чести, избранного съездом писателей. С 1880 года
много раз был выбираем в уездные и губернские гласные, почетные мировые
судьи, члены уездного и губернского училищных советов и другие должности
земского самоуправления Санкт-Петербургской губернии и Лужского уезда.
Участвовал в земских съездах 1904 и 1905 годов. Одно трехлетие (1904 - 6)
был гласным санкт-петербургской городской думы и членом городской комиссии
по народному образованию. Вступив в юридическое общество при СПб.
университете при самом его основании (1877), А. представил в нем много
рефератов, председательствовал одно время в гражданском, позже - в
административном его отделении, а в 1907 - 09 годах был председателем его. С
1900 по 1903 год состоял вице-президентом вольного экономического общества.
С конца 1891 года А. редактировал вместе с профессором Ф.Ф. Петрушевским
""Энциклопедический Словарь"", изданный фирмой ""Брокгауз-Ефрон"", а с 1910
года состоит главным редактором настоящего ""Нового Энциклопедического
Словаря"". В 1900 году избран почетным академиком по разряду изящной
словесности Императорской Академии Наук. В 1903 году вышла книга А.:
""Законодательство о печати"", в 1904 году - ""Свобода совести и
веротерпимость"", в 1906 году - ""Салтыков-Щедрин"" (изд. ""Светоча""). В
1907 году по случаю пятидесятилетия литературной и общественной деятельности
А., он был удостоен советом Петербургского университета степени почетного
доктора государственного права и избран почетным членом московского и
Казанского университетов.
| © Кирилл Н.Кравченко, http://plussa-region.narod.ru/ © Все материалы принадлежат мне :-), если не оговорено иное |